История бакинской нефтяной промышленности -15

В годы «нефтяного бума» Баку стал второй родиной для многих людей разных национальностей. Среди них был талантливый инженер и предприниматель мирового уровня Людвиг Нобель. Став последователем зороастризма, он выбрал гербом для своей компании изображение Сураханского Атешгяха (храма огнепоклонников), а первый придуманный им нефтяной танкер назвал «Зороастр». События Первой мировой войны убедительно показали значение нефтяных энергетических ресурсов для развития всех без исключения стран. Стало очевидным, что прогресс любой страны обусловлен техническим и технологическим обновлением ее промышленности, которое немыслимо без развития нефтяной отрасли. Особую важность приобрело развитие отраслей военной промышленности, связанных с производством самолетов, танков, транспортных средств. В связи с этим регионы–источники горючего становились потенциальными объектами будущих военных экспансий, локальных вооруженных конфликтов и войн. Баку к началу 20-х гг. XX в. оставался одним из основных центров добычи нефти. Поэтому доступ к Бакинской нефти стал важнейшим фактором военно-стратегического планирования в странах, претендовавших на лидирующее положение в мире.

В феврале 1917 г. в России произошла революция. Она положила начало новому этапу развития многих регионов страны, богатых энергетическими ресурсами. На повестку дня национального движения мусульман России была выдвинута задача добиваться предоставления территориальной автономии. Об этом говорилось на Первом Общекавказском съезде мусульман в апреле 1917 г., состоявшемся в Баку, и на Всероссийском мусульманском съезде, начавшем свою работу 1 мая 1917 г. в Москве. На съезде в Москве большинством голосов была заявлена необходимость «признать, что формой государственного устройства России, наиболее обеспечивающей интересы мусульманских народностей, является демократическая республика, на национально-территориально-федеративных началах». Это решение стало предтечей будущего скорого образования нового независимого государства на Кавказе – Азербайджана.

Временное правительство России после свержения самодержавия в целом положительно реагировало на перспективу возможного федеративного устройства России. Но окончательное решение по этому, как, впрочем, и по другим судьбоносным проблемам страны, оставляло на усмотрение общероссийского парламента – Учредительного собрания, которое планировалось созвать по окончании войны. В научной литературе встречается точка зрения, что Временное правительство продолжало активное участие в войне «с целью осуществления своих давнишних устремлений по вытеснению Турции из Европы и достижению контроля над проливами». Утверждается, что российское командование, «отказываясь от активных действий до июня-июля 1917 г. на европейском театре, активизировало военные операции именно на Кавказском фронте. Потеря Баку как важнейшей энергетической базы создало бы огромные трудности с топливом для всей России. Поэтому Временное правительство продолжило начавшееся еще 17 февраля 1917 г. наступление на Кавказском фронте. Трудно согласиться с этой точкой зрения. Хотя бы потому, что Временное правительство в силу своей «временности» не имело «своих давнишних устремлений». Кроме того, оно пыталось вести активные военные операции на германском фронте. Правда, неудачно. И угроза потери Баку в 1917 г. едва ли была реальной ввиду удаленности театра военных действий от этого города. И в целом Временное правительство более всего было озабочено обеспечением своей устойчивости и не занималось проблемами нефтяной промышленности. На это не было ни сил, ни времени. Во всяком случае, на протяжении всего 1917 г. Бакинская нефтяная промышленность худо-бедно продолжала обеспечивать страну нефтью и нефтепродуктами. Положение резко изменилось после прихода большевиков к власти в октябре 1917 г. Намерение большевиков заключить мир без аннексий и контрибуций, начало сепаратных переговоров со странами Четверного союза и разгон Учредительного собрания резко изменили ситуацию во всех регионах бывшей Российской империи.

Для советского правительства России в этот момент сохранение за собой Бакинского региона имело особо важное значение. Поэтому оно приложило максимум усилий для победы своих сторонников в этом регионе. Сделать это было очень сложно, так как в Учредительное собрание от Южного Кавказа был избран лишь один большевик. Абсолютное большинство делегатов от этого региона представляло враждебные большевикам национальные партии Азербайджана, Грузии и Армении. Большевики уступили по числу избранных депутатов даже эсерам и меньшевикам. После разгона 6 (19) января 1918 г. Учредительного собрания политический кризис в бывшей империи усугубился. Если до этого момента демократические силы страны надеялись на установление демократического правления в центре, а власть большевиков рассматривали как временную, то разгон Учредительного собрания убедил, что большевики ни с кем не будут делиться властными полномочиями.

Ной Жордания, председатель правительства Грузинской Демократической Республики (1918–1921), писал в своих мемуарах: «После разгона Учредительного собрания мы остались одни и должны были думать о себе. Это означало практически выделение из состава России и создание нашей жизни по собственному нашему усмотрению. Это заключение вытекало из следующих всем известных фактов: большевистский переворот в России, авторитет которого мы не признавали; Брест-Литовский договор, вследствие которого мы теряли часть нашей территории».

Вернувшиеся из Петрограда члены Учредительного собрания от Южного Кавказа отказались признавать власть Советского правительства, а в феврале 1918 г. создали единый Закавказский парламент –сейм. Председателем этого законодательного органа был избран Н.С. Чхеидзе (1864–1929). Азербайджанская фракция сейма состояла из 44 депутатов, представляющих партии «Мусават» («Равенство»), «Гуммет» («Взаимопомощь»), «Иттихад» («Единство») и мусульманский социалистический блок. Лидером фракции стал известный политический деятель М.Э. Расулзаде (1884–1955), чье имя заслуживает большего внимания со стороны современной азербайджанской исторической науки. Таким образом, на пространстве Южного Кавказа образовалось двоевластие: с одной стороны – власть Закавказского сейма, не признававшего Общероссийского большевистского правительства, с другой стороны – власть Бакинского Совета, действовавшего в соответствии с указаниями и директивами этого правительства.