История бакинской нефтяной промышленности -73

В российском секторе также были открыты нефтяные месторождения, которые с тем же успехом можно было выставить на международный конкурс. Но существовали распоряжения президента, запрещающие российским компаниям участвовать в освоении каспийского шельфа. Севернее 45-й параллели проходит заповедная зона, а остальная часть составляла, по мнению российского правительства, общее владение прикаспийских государств. Нефть там можно было добывать только после создания Комитета по Каспийскому морю.

По существу, были заморожены и российские месторождения, чтобы не создавать прецедента. Получалась абсурдная ситуация: на Каспии простаивали богатые российские месторождения с развитой инфраструктурой, а Россия тратила огромные средства на освоение в тяжелых условиях нефтяных запасов далекого Сахалина. Эта политика приводила к тому, что Россия в Азербайджане могла оказаться в роли пассивного наблюдателя. Она запрещала своим компаниям участвовать в проектах, а их место с удовольствием занимали западные конку ренты.

На 5% в «Контракте века», полученных «Эксон», при государственной поддержке могла претендовать «Роснефть». Необходимо было отделить политику от экономики и не ждать, когда дипломаты придут к единому мнению. Этот вопрос был делом государственной важности. МИД России долгое время молчал, а после заключения контракта начал протестовать против него, но поддержку от первых лиц государства так и не получил2. Компания «ЛУКОЙЛ», понимая, что политики могут долго договариваться, а упущенное время не вернешь, включилась в работу в азербайджанском секторе Каспия. Позиция России заключалась в том, что нефтяные запасы должны находиться в общем владении и добываться только сообща. У каждого государства должны быть сохранены 12-мильные зоны, а морские владения за их пределами будут общим достоянием. Должен быть создан

коллективный орган, который выдавал бы лицензии всем нефтеперерабатывающим компаниям в соответствии с их техническими возможностями и с учетом экологической обстановки.

На уровне МИД и Минтопэнерго был подготовлен документ о совместном использовании каспийского шельфа. Он был разослан всем прикаспийским республикам. Первоначально этот проект поддержали все государства, кроме Азербайджана. Однако затем

Казахстан и Туркменистан выступили против идеи совместного исследования Каспийского моря, выразив свою поддержку нефтяному проекту Азери–Чираг–Гюнешли.

В то время в российской внешней политике преобладала точка зрения, что все каспийские нефтегазовые ресурсы принадлежат в равной степени всем прикаспийским странам. Она базировалась на утверждении о том, что бывший СССР, правопреемницей которого стала Российская Федерация, затратил огромные средства на разведку месторождений, и теперь ни одно из вновь возникших суверенных государств не может их присваивать, даже если они находятся в его исключительной экономической зоне. Такую точку зрения можно понять, но необходимо признать и позицию Азербайджана, для которого в тот сложный период освоение месторождений на своей части каспийского шельфа было единственным средством отстоять государственный суверенитет.

Действительно, Министерство нефтяной и газовой промышленности СССР вложило в Каспий большие средства. Конечно, было бы справедливым участие всех прикаспийских стран в совместном освоении

нефти, но без средств и технологии мировых нефтяных гигантов это было невозможно как по политическим, так и по экономическим причинам. Но Россия заняла неконструктивную позицию и блокировала потенциальные проекты, а ее нефтяные компании упустили большие возможности и время.

По подписанному в сентябре 1993 г. соглашению между ГНКАР и компанией «ЛУКОЙЛ» выполнялись поставки оборудования через Торговый дом «ЛУКОЙЛ». В республику поставляли комплектующие изделия для производства нефтяного оборудования, например автомобильные шасси для производства агрегатов для ремонта скважин, прецизионные трубные заготовки для изготовления штанговых насосов, металлопрокат и другие виды продукции. Взамен Торговый дом «ЛУКОЙЛ» получал готовую продукцию для реализации ее на нефтеперерабатывающих предприятиях компании и других нефтедобывающих объединениях России.

Эта совместная деятельность позволяла в условиях резкого сокращения межправительственных экономических связей поддерживать потенциал азербайджанских машиностроительных предприятий и обеспечивать потребность нефтедобывающих предприятий России в продукции нефтяного машиностроения, производимой в Азербайджане. Для координации этой работы в Баку работало постоянное представительство компании «ЛУКОЙЛ–Баку».

К сожалению, иностранный нефтяной консорциум пролоббировал интересы своих машиностроительных предприятий, и предприятия в Баку позднее были снесены якобы за ненадобностью. Итоги деятельности «ЛУКОЙЛа» за 1994 г. были успешными. По свидетельству В. Алекперова, «ЛУКОЙЛ» проявил себя крупномасштабным производителем и экспортером нефти, прочно занял место в первой пятерке негосударственных компаний по запасам нефти и вошел в первую десятку нефтяных компаний по добыче. (Добыча достигла 45,1 млн тонн нефти, а переработка составила 19,7 млн тонн.) С конца 1994 г. создались благоприятные условия на нефтяном рынке, цены на нефть выросли до 45–50 долларов. Как отмечал Алекперов, «еще недавно практически вся имеющаяся информация относилась к азербайджанскому и казахскому шельфу». Но в 1995 г. положение начало меняться.