Удо Штайнбах: «Иранцы инструментализируют шиизм для достижения своих политических интересов»

- Если мы сможем отойти от укоренившейся политики конфронтации в отношениях с Ираном, успешно вовлечь его в архитектуру международного сотрудничества, если произойдет сближение между Вашингтоном и США, то это будет иметь непосредственное влияние на другие страны в регионе. В этом случае режиму в Тегеране будет необходимо отказаться от любых попыток в какой-либо форме осуществить экспорт исламской революции в соседние страны и использовать религиозный фактор для угрозы своим соседям. Такая политика проводится Тегераном в отношении стран Персидского залива, где иранцы поддерживают шиитов (в Бахрейне, Саудовской Аравии), Азербайджане, а также Ираке, где Иран играет важную роль.

Но Иран, который будет рассматриваться со стороны международного сообщества как равноценный партнер, сможет отойти от политики конфронтации в отношении своих соседей. В некоторые страны Тегеран вмешивается непосредственно - к примеру, дела в Ирака, Сирии, Ливана. В иных случаях он угрожает вмешательством - в Бахрейне, Саудовской Аравии. Это также справедливо для Азербайджана, где Иран пытается играть на религиозном факторе. Однако, в случае вовлечения Тегерана в архитектуру международного сотрудничества, его нынешняя политика в отношении своих соседей окажется контрпродуктивной и неуместной. 

- Бесспорно, в этом случае мы станем свидетелями значительного улучшения ирано-азербайджанских отношений. Есть и другая сторона этого вопроса, которую я хотел бы отметить. Внешнеполитическая концепция Владимира Путина по усилению российского влияния на территории бывшего СССР, в том числе в Центральной Азии и на Южном Кавказе, во многом осуществима благодаря двум факторам: отсутствию активности американцев в этих регионах, а также силам на постсоветском пространстве, которые готовы идти на сближение с Россией. И если Азербайджан будет все сильнее сталкиваться с давлением из Тегерана и растущей исламизацией страны, то, вероятно, правительство в Баку все же переориентируется на Москву. И поэтому если давление со стороны Тегерана на Баку ослабнет, и Иран будет включен в рациональную систему регионального сотрудничества, то Россия теряет своих потенциальных союзников и поле действия для претворения в жизнь внешнеполитической концепции Путина, а в регионе Южного Кавказа будет осуществлена перестановка сил и усилится процесс демократизации. Аналогичные тенденции я вижу в таком случае и в регионе Центральной Азии.

- Конечно, это извечный вопрос, которому с момента исламской революции в Иране было посвящено огромное количество литературы: какие компоненты доминируют в тегеранском режиме - политические или религиозные? Однако мы уже неоднократно становились свидетелями того, насколько трезво и прагматично могут действовать иранские политики, когда речь идет об объективных интересах. Достаточно вспомнить сближение между Ираном и Саудовской Аравией во времена президентства Хатами, когда тому послужили экономические интересы.

Я изначально придерживался мнения, что именно примат политики, а не религии, определяет действия ИРИ. Поскреби любого муллу - найдешь иранского националиста до мозга костей. И если посмотреть на выступления и внешнюю политику президента Махмуда Ахмадинеджада в последние месяцы, в которых он ставит националистические акценты, пытаясь всеми правдами и неправдами спасти собственное положение, то становится в очередной раз ясно, что иранская политика носит ярко выраженный национальный окрас, несмотря на религиозную оболочку.

Поэтому я могу сказать, что иранцы инструментализируют шиизм, но для достижения своих политических интересов. Вспомните, как быстро прекратили иранцы устраивать религиозные демонстрации у могил имамов в Медине, как только они наладили хорошие отношения с Саудовской Аравией. Или другой пример: иранцы не вмешиваются в ситуацию в Бахрейне, хотя там также их братья по вере - шииты, а о Бахрейне мечтал еще иранский шах, иранцы считают Бахрейн частью Ирана. Потому что ИРИ отлично понимают, что в случае прямого вмешательства в ситуацию, Бахрейн станет той красной линией, которую они не могут перейти под угрозой ядерного удара со стороны Израиля. Та же ситуация с провинцией Эль-Хаса в Саудовской Аравии - иранцы не особо вмешиваются туда, несмотря на то, что это шиитский регион. Иначе говоря, религиозные компоненты иранского режима сразу же отходят на второй план, когда речь начинает идти о политических интересах. Поэтому я не разделяю теорию религиозного конфликта в регионе и "шиитского полумесяца", которую как-то высказал король Иордании Абдалла II. Религиозные компоненты подчинены политическим интересам. 

- США должны будут дать Тегерану гарантию невмешательства в межнациональные вопросы внутри Ирана - вне всяких сомнений, эта гарантия должна стать частью переговорного пакета между Вашингтоном и Тегераном. Иранский режим должен быть не только уверен в том, что его не собираются пытаться менять, но и в том, что страну не будут пытаться развалить, отхватывая ее приграничные регионы. Речь идет о таких регионах как Азербайджан, Курдистан, Систан. Азербайджанцы, курды и белуджи - эти три основные крупные этнические группы могут подняться на борьбу за независимость. Но те, кто будут ставить на карту сепаратизма, рискуют перемешать всю геополитическую конструкцию на Ближнем Востоке. Естественно, что факторы этнических групп будут время от времени использоваться внешними игроками, но продолжительного интереса перечертить карту Ближнего Востока ни у кого нет - ни в случае с Курдистаном, ни в случае с Азербайджаном. Да и если посмотреть на Иран, так он вообще немыслим без азербайджанцев. Сефевидская империя была создана азербайджанцами из Ардебиля, а большая половина нынешних иранских мулл, включая верховного аятоллу Хаменеи, являются этническими азербайджанцами. 

Конечно, иранский режим совершил много ошибок, в том числе, дискриминируя азербайджанцев в стране. И это должно прекратиться. Но необходимо понимать, что сам Иран также находится в процессе развития, и выбирать сейчас самый радикальный из всех сценариев - пытаясь перечертить его границы, это контрпродуктивно. При этом необходимо настаивать на признании гражданских прав всех этнических групп в стране, их культурных прав. Я не считаю возможным ни воссоединение Азербайджанской Республики с Южным Азербайджаном, ни реализацию идеи независимости Южного Азербайджана - это бы открыло ящик Пандоры и было бы чревато новыми опасностями для всего региона.