КАХА ГАБУНИЯ: МНОГООБРАЗИЕ И ПОЛИЭТНИЧНОСТЬ ГРУЗИИ – НАШЕ ГЛАВНОЕ БОГАТСТВО

В недавнем интервью ВК главный советник омбудсмена Грузии, эксперт офиса верховного комиссара ОБСЕ по языковым проблемам национальных меньшинств и обучению грузинского, как второго языка Каха Габуния рассказал о национально-языковой политике Тбилиси. Здесь - о билингвальной программе обучения, реализуемой в многонационально Грузии.


- Наши швейцарские и латышские коллеги пришли к выводу, что баланса интересов государства и национального меньшинства можно достигнуть только в процессе мультилингвального обучения, то есть обучения одновременно как на первом, так и на втором и третьем языках.
По согласованию с министерством просвещения, школы имеют возможность самостоятельно решать какие и сколько предметов будет изучаться на первом, втором и третьем языках, в какой пропорции, в каком классе и так далее. Например, в Латвии, в школах для национального меньшинства 60 процентов предметов изучается на первом языке (в данном случае русском), а 40 процентов – на латышском.

В Грузии порой проявляется иная тенденция. К сожалению, часты случаи, когда азербайджанские семьи предпочитают обучать детей в полностью грузинских школах, что я считаю весьма контрпродуктивной крайностью. В Марнеульском районе Квемо Картли 90 процентов населения – этнические азербайджанцы. То есть, ребенка вырывают из привычной и естественной для него азербайджаноязычной среды и заставляют учить все предметы на государственном (то есть втором для него) языке наравне с грузинскими детьми, которые при поступлении в школу уже владеют государственным языком, поскольку он для них является первым. Естественно, азербайджанский ребенок отстанет от своих сверстников, ведь он вынужден начать учебу с чистого листа, не владея государственным (для него вторым) языком. Как бы он не был талантлив, как бы учителя не старались, каких бы успехов он, по мере взросления, не добился в изучении второго языка – в любом случае усвоение предметов будет осложнено проблемой необходимости изучения государственного языка. Тогда как грузинский ребенок системно уже владеет государственным языком, а в школе лишь идет процесс коррекции, углубления его языковых навыков, приспособления к нормам литературного языка. Это две абсолютно разные задачи и осуществить их одновременно, невозможно.

Что происходит в процессе мультилингвального (скажем двуязычного) обучения? Ребенок с первого класса остается в среде родного языка, но постепенно, очень осторожно и бережно в его мир входит второй язык, на котором он начинает учить некоторые предметы - по выбору школы, родителей и так далее.

- Как к вашей концепции отнеслись государственные институты и представители национальных меньшинств?

- К счастью, концепция, которую мы предложили (основываясь на европейском опыте), была адекватно воспринята властями. Как следствие, в регионах с преимущественно армянским и азербайджанским населением, где первоначально с настороженностью относились к языковой политике Тбилиси, проявилась новая тенденция - население благосклонно отнеслось к нашей инициативе (совместно с ОБСЕ) по осуществлению Программы поддержки языков национальных меньшинств.

Дело в том, что по мере развития реформы системы образования в Грузии, возникла и необходимость синхронизации обучения на первом языке с общей системой образования, которая уже отличалась от систем образования в Армении, Азербайджане и России. Например, возникла необходимость выработки новых стандартов обучения, учебных программ и многого другого. В первую очередь, был начат процесс перевода всех учебников на армянский и азербайджанский языки. Кроме того мы выработали куррикулум (билингвальная образовательная программа), в том числе родного языка и литературы. Затем, после создания учебников, запустили процесс переподготовки педагогов, пригласили лучших специалистов из Азербайджана и Армении.
Таким образом, жители регионов убедились, что государство заботится об их языках (проводит политику интеграции, а не ассимиляции) и начали проявлять интерес к изучению государственного языка, который уже не вызывал отторжения.
Этот процесс продолжается уже несколько лет и приносит результаты. Из 300 школ, где все предметы изучались на языках национальных меньшинств. 40 – добровольно перешли на мультлингвальное обучение, то есть изучение предметов на первом и втором языках. Что касается пропорций – есть несколько моделей и решение принимается по согласованию между школой, родителями и министерством просвещения.
Конечно, пока это всего лишь пилотный проект. Но он успешно внедряется. Есть экспериментальная и очень успешная модель, когда в класс одновременно входят два педагога и дети учат предмет на первом и втором языках. Скажем, один из педагогов говорит на первом языке, другой на втором – ученики могут принимать информацию на государственном языке, а сами объяснятся на родном.
Практика однозначно доказала, что в этом случае уровень изучения предметов, особенно точных наук, резко повышается даже по сравнению со школами с монолингвальным языком обучения. Первоначально нам это тоже казалось невероятным. Но много раз перепроверив данные, мы убедились в справедливости такого вывода.
Причем никакого нажима со стороны государства по переходу на билингвальную систему обучения нет. Все происходит добровольно. Решение принимают школа и родители. Согласовать с государственными институтами остается лишь языковую пропорцию обучения предметов и хронологию.

- С какими проблемами вы сталкиваетесь при осуществлении программы?

- Главная из них – нехватка квалифицированных кадров, владеющих новой методикой. Кроме того, в районах компактного проживания национальных меньшинств практически нет педагогов, способных обучать своему предмету на государственном языке. Речь идет не о том, говорят или нет они по-грузински (обычно говорят неплохо), а о том, насколько владеют навыком обучения.
Поспешность тут недопустима – нужны годы и годы для их подготовки и для того, чтобы вырастить новые кадры. Необходима большая разъяснительная работа. Речь идет о долгом, историческом процессе, в результате которого мы достигнем гармонизации в языковой сфере, а это станет предпосылкой для создания в Грузии гражданской нации - меньшинства интегрируются в единое гражданское общество, но сохранят при этом свою этническую идентичность.
Многообразие и полиэтничность Грузии – наше главное богатство, которым мы должны дорожить и беречь, как зеницу ока.