Впервые в Баку -1

Так сложилось, что для студентов исторического факультета МГУ, вернее, той их части, которую можно причислить к «творческой группе», апрель и начало мая связаны не со спешным дописыванием курсовых, а с подготовкой концерта ко Дню победы. Идут интенсивные репетиции, рисуются декорации, учатся стихи, поются песни, ставятся танцы. Каждый год после концерта его участники отправляются в небольшое путешествие по местам боевой славы, чтобы поклониться памяти павших, возложить цветы к мемориалу и своими глазами увидеть места, о которых идет речь в военной истории. Так мы уже побывали в Бресте и Волгограде, а в этом году – в Баку. Причем поездка оказалась не совсем обычной - помимо посещения мемориалов в программе было наше выступление перед азербайджанскими ветеранами непосредственно в День победы.

Перед отъездом я спрашивала своих подруг, остающихся в Москве, почему они не едут. В ответ слышала: "Я/моя мама боимся, что нас украдут". Почему-то многие уверены, что на Кавказе и Ближнем Востоке все мужчины только и заняты тем, что воруют женщин, причем студентки истфака пользуются у них наибольшей популярностью. В итоге, в Баку отправилась группа нетипичного для исторического факультета состава – 12 мальчиков и 6 девочек.

За несколько дней до отъезда нас собрали в деканате для особого инструктажа, на котором представитель принимающей стороны, Исмаил Алиевич, особенно подчеркнул, что Азербайджан – вполне себе светское государство. И в самом деле, сейчас, оглядываясь назад на наши 4 дня в Баку, я не могу припомнить ни одной женщины в парандже или чадре.

В столице Азербайджана практически все понимают по-русски, не все говорят, но понимают почти все. Это милые, улыбчивые люди, одетые так же, как и наши. Есть помажорнее - девицы с louis vuitton, на шпильках, под толстым слоем косметики не разглядишь лица; мальчики в обтягивающих брючках. Есть попроще - в куртках и джинсах. Есть и те, кто в спортивных штанах.

Предупреждая возражения на тему "вас водили исключительно по приличным местам в центре" напомню, что и в Москве ночью по какому-нибудь северному Гольяново гулять не стоит. Там опасно. Но нужно ли из-за этого отказывать от посещения Москвы? Та же самая ситуация и с Баку. Забредать в его бедные кварталы иностранным туристам, возможно, небезопасно, но разве вы за этим туда едете?

Легенды о восточном гостеприимстве – чистая правда.
В Баку есть множество мест, которые стоит увидеть: музей современного искусства (жаль, что мы в него так и не попали), фабрика ковров, где мастерицы до сих пор работают вручную, создавая из шерстяных или шелковых нитей настоящие шедевры. На каждый ковер уходит в среднем по 4-6 месяцев в зависимости от размера, потому что каждый узелок работница фабрики завязывает сама, без помощи машин и механизмов. Цвета нитей чередуются, согласно задуманному эскизу, и в итоге получаются ковры с различными рисунками и орнаментами. Есть ковры с картой мира, с портретами известных личностей, пейзажами и натюрмортами, есть даже такие, которые меняют цвет в зависимости от того, под каким углом на них падает свет. Стоят такие ковры недешево, но выглядят просто потрясающе. А главное, если подумать, что над полотном размером два на три метра женщина трудилась, не покладая рук, практически полгода…

В городе, куда ни кинь взгляд, идет масштабная стройка. Строятся целые кварталы, причем, по свидетельствам местных жителей, строятся быстро. Возводятся жилые дома и отели. Каждая уважающая себя мировая гостиничная сеть считает необходимым иметь свой отель в Баку. Мариотт, Хилтон, Шератон, Хайятт… Буквально на каждом шагу всевозможные гестхаусы и «Баку Инн». Едва ли найдется турист, который, прибыв в Баку, останется без жилья. Город буквально напичкан отелями любой «звездности» и категории. И все это новое, свежее, только что отстроенное…

Старая застройка ликвидируется беспощадно, и нужно спешить заглянуть в подворотни, чтобы застать кусочки советского Баку. Для меня, всю жизнь прожившей в Москве, странно видеть дома, собранные словно из лоскутков, открытые, не застекленные галереи, лестницы и, конечно же, белье, которое висит на веревках через весь двор, ну, или на худой конец, просто вдоль этажа.

Белье. Разноцветные детские штанишки-маечки, чьи-то платья в цветочек, простыни, наволочки… То, что в Москве, не провисев бы и часа, стало черным от выхлопных газов, а то и вовсе бы исчезло, преспокойно болтается на бечевке за окном даже на центральных улицах. И никто не видит в этом ничего особенного: ну, белье и белье. А у меня, кажется, половину карты памяти в фотоаппарате занимают именно живописно развешанные вещички. У нас такого не увидишь и, иногда мне кажется, что именно это доверчиво вывешенное на веревке, перекинутой через неширокую улицу, белье и придает южным городам их особенное очарование.
Дороги. Гладкие, широкие дороги, где не встретишь канализационного люка посреди дорожного полотна. Гладкие дороги и чрезвычайно вкусные помидоры – это то, что сильнее всего врезалось в память. Ну, и, разумеется, легкая, светлая архитектура, где сталинизм мешается с модерном и арабской вязью, стрельчатые окна занимают несколько этажей, а хрущевки превращают во что-то приличное, облицовывая их бежевым камнем и меняя балконы. Реставрация старых зданий в Баку действительно является реставрацией, а не реконструкцией, как принято в Москве.

На 9 мая у нас было запланировано три выступления на разных площадках - в российском посольстве, в кирхе и в «круглом зале» рядом с нашим отелем. Не знаю, как описать это странное, переполняющее тело и душу чувство, когда выходишь на сцену перед ветеранами. Перед людьми, чьи пиджаки увешаны медалями, и издали узнаешь эти знаки – «За отвагу», «За взятие Берлина»… Глядя в их глаза, которые видели, как горят танки, как идут солдаты в атаку, как падают однополчане, сраженные вражеской пулей, глядя в глаза людям, которые пережили большую войну и знают, каково это – защищать Родину, обводя взглядом их лица, петь про весну 45-го года и синий Дунай, про балканские звезды, самолеты, героев былых времен и обещание вернуться назад, ведь «по-другому не может быть, слышишь, родная…»

Не знаю, что ответить тем из них, что после концерта подходят к нам, чтобы сфотографироваться и отблагодарить за праздник, кроме слова «спасибо». И мне почему-то всегда кажется, что «спасибо» недостаточно, и, если мы смогли доставить им немного радости, то это уже счастье. Наверное, ветераны – самая лучшая в мире аудитория. Даже если не работают микрофоны, колонки, не звучит фонограмма, а в пении проскальзывает фальшь, они все равно улыбаются, повторяют беззвучно слова стихов, пропевают тексты песен. В этот момент они видят на сцене не студентов истфака, одетых в гимнастерки и пилотки, они вспоминают себя восемнадцатилетних, в ту пору, когда они, будучи такими же студентами, уходили на войну.